Ландшафтно-художественная мастерская Пейзаж - ландшафтный дизайн
English  EN Москва, Троицк, Изумрудный
ул. 2-я Изумрудная,
дом 6, офис 8.
Проектирование и
ландшафтный
дизайн
 
 
Мотивы • Мировой опыт ландшафтной архитектуры

Несколько слов об античности

Приена. Улица, ведущая от восточных ворот к агоре

Приена.
Улица, ведущая от восточных ворот к агоре.

Мало кто знает, что только в русском языке античность соотносится исключительно с Древней Грецией и Древним Римом. Другие европейские языки-английский и французский, немецкий и итальянский - словом "антик", имеющим разные написания и ударения, называют просто древность или нечто древнее. Думается, что этот факт выходит за рамки этимологического курьеза. Он косвенно свидетельствует о том, какое важное значение придавала русская общественность древней культуре Средиземноморья. Интерес к ней существовал всегда. Ведь еще десятки столетий назад на земле Крыма и Закавказья возникли античные города и памятники зодчества. Красной нитью проходит память об античности через всю русскую историю. Интерес к ней достиг особенно широкого размаха во времена расцвета русского классицизма. Многие поколения русских и советских зодчих начинали свой творческий путь с познания бессмертного Афинского Акрополя, Пантеона, Колизея. Среди отечественных знатоков античного зодчества были такие талантливые практики и историки архитектуры, как Иван Владиславович Жолтовский и Николай Иванович Брунов.
     И все же античность таит много, очень много загадок и вопросов. Как это ни парадоксально, известного в ней гораздо меньше, чем непознанного. И чем больше узнаешь ее, тем увлекательнее и таинственнее становится ее мир, тем больше сомнений вызывает то академическое знание об античности, которое донесли до нас исследователи прошлых поколений. А может быть просто у каждого нового поколения "своя" античность? Может быть каждый, кто соприкоснулся с ней, выносит свое суждение об этом удивительном взлете человеческого гения?
     Эстетическое воздействие памятников античности исключительно велико. Этоне подлежит сомнению. Если человеческая культура развивается по спирали, то на каждом очередном витке эта спираль пересекает своеобразный "сектор античности". Ни одна из эстетических систем, разработанных человечеством, не возвращается вновь и вновь с такой завидной неуклонностью. Всего 10-15 лет назад казалось, например, что "новая архитектура", триумфально занявшая господствующее положение во всем мире, никогда не уступит своих позиций в пользу принципов, разработанных еще во времена античности. Но все оказалось не так.
     Пресытившись аскетизмом бетонно-стеклянных коробок, мы переживаем сейчас период нового внимания к классической античной архитектуре, и, видимо, наступает время уделить несколько больше внимания изучению ее наследия. Мы уже владеем немалым багажом исследований классики. И вместе с тем нельзя не сказать об одном удивительном парадоксе. Знакомясь с Парижем, Лондоном или Нью-Йорком, видишь вокруг в общем-то знакомые здания, комплексы, городские силуэты. Их масштабы, их восприятие в натуре, расстановка акцентов не оказываются чем-то неожиданным. Видишь то, что и ожидал увидеть, т. е. увиденное в большинстве случаев достаточно точно совпадает с тем отвлеченным знанием, которое было почерпнуто из фотографий, чертежей, описаний. Я не имею в виду оценки - с ними можно соглашаться или не соглашаться, можно находить ошибки в описаниях или удивляться их точности, дело не в том. Я бы сказал, что основные формализированные данные об архитектуре и градостроительстве стран европейского круга культуры оказываются чаще всего при сравнении с натурой достаточно достоверными.
     И совсем по-другому воспринимаются памятники классической античности. Они почти всегда не такие, какими представляешь их себе. Иначе, чем представлял себе, расставлены акценты; каждый раз неожиданным оказываются масштабные соразмерности, точки зрения, ракурсы восприятия. Чертежи и фотографии, казалось бы, достаточно точно и детально воспроизводят натуру, и все же она оказывается не такой, как ожидаешь, и при этом всегда лучше и выразительнее, чем думаешь. Приведу хотя бы один пример. Римский Пантеон не нуждается в описании. Мы хорошо знаем, что это крупнейший купол древности, что это вообще одно из крупнейших и прекраснейших купольных зданий, что он величествен и монументален. И все же, когда входишь в этот зал, уже готовый увидеть чудо, немедленно понимаешь, что все, что ты знал о Пантеоне раньше, ничто по сравнению с тем чувством вечного величия, с захватывающим дух чувством прекрасного, которое охватывает любого, кто входит сюда. И вдруг понимаешь, что Пиранези был глубоко прав, нарисовав под этим куполом маленьких человечков, ничуть не соответствующих подлинному масштабу здания.
     Наши знания об архитектуре античности, к сожалению, в основном находятся на уровне науки XIX в., сделавшей, конечно, много, даже очень много. Это было время открытий, основанных на тщательном и всестороннем анализе самых различных объектов и явлений. Молодая историческая архитектурная наука, базировавшаяся на историко-стилистическом подходе к архитектуре, проделала бесценную работу. Если предположить, что древняя архитектура - гигантский динозавр, то можно сказать, что сейчас до мельчайших деталей исследована каждая его сохранившаяся косточка. Но увы, зная детали и фрагменты, мы до сих пор не имеем полного представления о всем организме античного зодчества, об общих закономерностях его построения, о широте и глубине этой общности. Рассматривая памятники античности, мы, как правило, не очень ясно представляем себе их пространственную и временную взаимосвязь и взаимовлияние. История - не гладкий безмятежный поступательный процесс. Путь античной архитектуры был сложным и многообразным, с триумфальными взлетами, с достижениями и периодами застоя в возведении ансамблей, памятников, городов. И все же я, думаю, не ошибусь, если скажу, что вплоть до первых веков нашей эры это был единый процесс для всего региона Восточного Средиземноморья. В отдельных районах выделялись в силу различных причин те или иные стороны архитектуры и градостроительства, однако шло это в рамках бесспорной общности. Классическое греческое искусство и греческая архитектура, точнее Афины в "Золотой век" Перикла, а еще точнее Афинский Акрополь принадлежат к числу самых лучших творений художественного гения, когда-либо созданных. Это бесспорно. Но нельзя забывать, что появление этого взлета было бы невозможным без удивительно высокого общего уровня художественной культуры Средиземноморья того времени. Акрополь (450-400 гг.) строился не только в ту же эпоху, но практически одновременно с такими памятниками, как "архаические" храмы Посейдона в Пестуме (Аппенины, 450 г.) и Дидимейон в Дидиме (Малая Азия, VI-IV вв.). Классическая Греция
     V в. до н. э. оставила нам знаменитую "гипподамову" систему планировки городов. Изучая ее, анализируя блестящие "регулярные" композиции Милета, Книда, Приены, мы как-то обходим стороной не менее блестящие свободные композиции городских планов и ансамблей тех же Асрин, Эфеса, Пергама, Рима. Именно на этом фоне появился скорее первый среди равных, нежели единственный и исключительный Афинский Акрополь.
     В нашем восприятии античности существует некоторый дисбаланс в сторону изучения отдельных памятников и их особенностей. А когда попадаешь к ним, видишь их, как принято говорить "в натуре", поражает главным образом вся та среда, которая и создается ими самими и существует вокруг них. Гуманистичность, естественность этой среды, перетекающей в среду природную, - неотъемлемое качество античного зодчества, будь то Афинский Акрополь, Эфес, Приена, Помпеи или Рим. Об особенностях этой среды, в первую очередь городской, мне бы и хотелось сказать.
     Одно из самых ярких впечатлений, остающихся от античных городов, это неукоснительная точность, с которой ткань городской композиции положена на природу. Здания, ансамбли, целые города настолько органичны, как будто выросли сами по себе из той почвы, на которой стоят. Особенно это свойственно памятникам Эгейского побережья. На Апеннинах и в римских колониях человек активнее внедрял прямые линии и углы своих построек в природное окружение. В чем здесь причина? Где искать истоки разных подходов к основам архитектурной композиции у жителей Эгейского бассейна и у людей, селившихся по берегам Адриатики и Тирренского моря? Все это не однозначные проблемы. Их нельзя объяснить только разностью политических систем древнего мира - демократии (хотя и рабовладельческой) и тирании (или абсолютизма). Дело здесь прежде всего в национальных особенностях культуры, к сожалению, совершенно недостаточно исследованных даже в отношении нашей собственной культуры. Что уж говорить здесь об античности!
     Могу только утверждать, что такие особенности существовали. В частности, греческие полисы - города-государства - явились носителями своей, особенной, гуманистичной и органичной художественной культуры. Пересекая моря, уходя все дальше от родной Эллады, переселенцы мало что могли увезти с собой на небольших судах. Их главным багажом были традиции образа жизни, материальной и художественной культуры, которые они хранили и, более того, ревниво охраняли от влияния традиций тех мест, где селились. И вот, в Ионии и Анатолии, на берегах Пропонтиды и Понта Эвксинского, во многих местах, живо напоминающих природу Эллады, росли города-государства с непременными акрополями, агорами, театрами.
 
Приена. Театр.

Приена.
Театр.

 
     "Феномен театра" являет пример одного из многих, пока еще неразрешенных вопросов античности. Обилие и размеры античных театров просто потрясают. Во многих городах они являются мощными центрами, важнейшими композиционными узлами всей городской территории. Таковы театры Эфеса, Пергама, Милета и даже самих Афин. Зачем строили эти театры, способные вместить, по-видимому, все население лежащих у их подножия городов? Ведь нелепо предположить, что театры в Эпидавре, Эфесе, Пергаме, вмещавшие десятки тысяч зрителей, строились как гигантские декорации под открытым небом. В широком смысле мы знаем античный театр, казалось бы, достаточно хорошо. Имена Софокла и Эврипида Живут и 6 современности. Мы Отчетливо представляем себе, как ставились спектакли в театрах, стоящих и поныне безмолвными свидетелями прошлого. Мы знаем, что делали драматурги и актеры, но плохо представляем себе зрителей и именно эту "зрительскую" функцию античного театра. Как часто наполнялся театр? Кем? Какими путями уходили зрители? Были ли туалеты и какие? - Все это пока представляется смутным и не слишком ясным, как и многие другие стороны общественной жизни древности.
     И вместе с тем остается бесспорным, что жители древнего Средиземноморья создавали в своих городах комфортную, эстетически осмысленную среду для различных проявлений общественной жизни. Именно эта общественная среда являлась композиционной функциональной основой античного города. И именно поэтому античный город вновь привлекает сейчас наше самое пристальное внимание. В наших, да и не только в наших современных городах постепенно выхолостилось и исчезло значение городской среды как гуманистичной, общественной, в которой человек чувствует себя уютно и удобно. В противовес автомобильным просторам новых жилых районов сейчас начали возникать пешеходные улицы, соразмерные человеку площади, скверы, пассажи. Вслед за точно найденной пешеходной аллеей Лайсвес в Каунасе появился спорный, но такой нужный нам Арбат. И как-то вдруг оказалось, что такие пешеходные общественные зоны уже умели прекрасно делать две с лишним тысячи лет назад, особенно же хорошо их реализовали в городах эпохи эллинизма, т. е. той эпохи, которую многие исследователи склонны считать началом заката греческой античной культуры.
     Эллинистические города рассеяны по всему Средиземноморью, но больше всего их и было и сохранилось в Малой Азии или, иначе, в Анатолии, на территории современной Турции. Города лежали в долинах и на склонах гор. Когда топография позволяла, делали прямоугольную планировку агор и кварталов. Она сочеталась со свободно лежащими на рельефе линиями других элементов плана. Многие и многие города, поглощенные новыми и новыми перестройками, навсегда утрачены. Но некоторые сохранились. Кое-где кварталы опустились в море, в других случаях море отступило. И вот такие города, давно покинутые жителями, оказываются сейчас особенно интересными. Это Приена и Милет, некогда стоявшие на противоположных берегах большого залива, это Эфес, Галикарнас, Пергам, Афродизия, Хиераполис, Ксантос,.. можно долго перечислять имена древних городов Анатолии. Побываем в некоторых из них, хотя греки традиционно (и несправедливо) считают античные города Малой Азии чем-то второстепенным по отношению к памятникам Афин, Олимпии, Эпидавра.
     Приена - город небольшой. Достаточно десяти минут, чтобы пройти его весь по одной из улиц вдоль склона горы. По пологим лестницам узких улочек, взбегающих вверх по склону, ходить легко, особенно на те небольшие расстояния, которые отделяют центры общественного притяжения друг от друга. Из театра и с платформы храма Афины открывается бесконечное пространство моря, зеленых полей, бывших когда-то его заливом, далеких голубых прибрежных гор. Отсюда был виден Милет, лежащий сейчас в руинах. Они невольно воспринимаются вместе, ведь они же соседи и непохожие при этом. Ми-лет лежит на равнине, только громада театра возвышается над ней. Приена прилепилась к огромной горе, поставив акрополь на ее вершине. Милет огромен, у него почти столичный размах. Вся Приена могла разместиться на территории его общественного центра. О Милете, о его архитектурном облике трудно говорить: большинство улиц и площадей до сих пор не раскопаны и почти не заметны на равнине. Примечательно, пожалуй, лишь то, что театр служит своеобразной видовой площадкой. С верхней галереи открылась круговая панорама окрестностей и был виден весь Милет с его агорами и прямыми, как стрела, улицами, застроенными невысокими домами под черепичными крышами.

Приена. Вид на храм Афины с большой агоры.

Приена.
Вид на храм Афины с большой агоры.

 
Приена. Восстановленные колонны храма Афины

Приена.
Восстановленные колонны
храма Афины.

 
     Удивительные места. Даже сейчас, тысячелетия спустя, здесь испытываешь чувства вечной красоты природы и мудрого спокойствия. Недаром именно Милет стал родиной античной философии. Две с половиной тысячи лет назад здесь возникла знаменитая школа милетских материалистов - Фалеев, Анаксимандра и Анаксимена. А в Приене есть фундаменты дома, в котором, по преданию, жил некоторое время Александр Македонский. Общественная жизнь занимала очень важное место в этих городах. В маленькой Приене были два гимнасия, стадион, театр, общественные площади, зал народных собраний - экклесиастерий и, наконец, храмы. Все эти сооружения обладают и сейчас притягательной силой. Повсюду открываются новые и новые ракурсы построек и комплексов, очень разные, зовущие подойти и внимательно рассмотреть.
   
Приена.

Приена.
1 - восточные ворота;
2 - большая агора;
3 - булевтерий;
4 - храм Афины;
5 - театр;
6 - акрополь.

 
     Разнообразие и неповторимость композиций внутри города соответствуют бесконечной вариантности пространственных композиций городов. Одна из лучших - композиция Эфеса. Основу ее составляет сложная пространственная ось, ведущая от одного архитектурного узла к другому. Она начиналась мощенной плитами улицей с колоннадами по обеим сторонам. Перспективу ее замыкала открытая чаша огромного театра, лежащего на склоне холма. Улица была торговой, обстроенной лавками, и вела она к агорам, лежавшим у подножия театра. Театр неуклонно манил к себе. Невозможно было пройти мимо, не поднявшись в верхние ряды амфитеатра, откуда открывался вид на гавань, на главную, торговую часть города. Под прямым углом к Торговой улице, от театра шла вторая, Мраморная улица, продолжавшая пространственную ось. Угол между Торговой и Мраморной улицами занимали агоры. Второй перелом оси отмечен зданием библиотеки. Сейчас ее фасад восстановлен из руин.
 
Эфес
 
     Последний отрезок композиционной оси свободно лежит в лощине между двумя холмами, слегка изгибаясь, уходит вверх от библиотеки и через полкилометра приводит ко второму общественно-административному центру, где сосредоточены гимнасиум, одеон (пока не установлено, был это театр или зал собраний), стадион, храмы. Улица, носящая название Куретес, особенно интересна. С обеих сторон к ней сбегали с холмов переулки, застроенные жилыми домами. Вдоль самой улицы стояли богатые дома, перемежавшиеся с небольшими святилищами, фонтанами, термами. Это были не те термы и дворцы, которые мы знаем по образцам Рима. Здесь постройки более камерные, сомасштабные человеку. Вдоль части улицы вблизи второго центра стоит глухая стена. Она служила фоном для установки статуй выдающихся людей Эфеса. Обычай ставить такие статуи существовал порой и в других греческих полисах.

Эфес.
1 - гавань;
2 - Торговая улица;
3 - театр;
4 - Мраморная улица;
5 - агоры и библиотека;
6 - улица Куретес;
7 - южный общественный центр;
8 - храм Артемиды и холм с византийской крепостью.

 
Эфес. Вид на Торговую улицу и театр из гавани.

Эфес.
Вид на Торговую улицу и театр из гавани.

 
Эфес. Вид от театра на Торговую улицу и бывшую гавань.

Эфес.
Вид от театра на Торговую улицу и бывшую гавань.

 
      Город был пешеходным. Это его качество наложило отпечаток на весь характер городской среды, сделав ее удобной для ходьбы, комфортной для пешеходов и в летний зной, и в дождь, и в темное время. Как крупный торговый, ремесленный и административный центр Эфес существовал долго, со 2-го тысячелетия до н. э. и до средних веков. Однако композиционное формирование его произошло в классический и эллинистический периоды развития греческой архитектуры. Римское время добавило лишь репрезентативные сооружения, стадион, гимнасии, термы, воздвигнутые вокруг общественного центра. Каким было население Эфеса, пока неясно. Называют цифры от 30 до 300 тыс. Что правильнее, можно будет сказать только после широкомасштабных раскопок.
 
Эфес. Мраморная улица. Справа агора, за ней библиотека.

Эфес.
Мраморная улица. Справа агора, за ней библиотека.

 
Эфес. Вид на улицу Куретес от библиотеки.

Эфес.
Вид на улицу Куретес от библиотеки.

 
     Неразгаданный пока феномен Эфеса заключается в том, что некоторые ключевые точки его расположены на расстоянии 2-3 километров друг от друга. Именно такая дистанция отделяет общественный центр с гаванью, театром и агорами от знаменитого храма Артемиды Эфесской, стоящего у подножия обрывистого холма, казалось бы, самой природой предназначенного быть акрополем. Но на холме стоят византийская крепость и фундаменты огромной базилики св. Иоанна. Что находится под ними- остается тайной. Вряд ли город занимал всю территорию от храма Артемиды до гавани. Скорее, он мигрировал с веками, возможно, вслед за отступающим морем.
     Значимость эгейских городов трудно переоценить. Как и Милет, Эфес был центром философской мысли: в 6- 5 в. до н. э. здесь жил знаменитый материалист и диалектик Гераклит. В начале н. э. Эфес признавался одним из красивейших и крупнейших городов Римской империи наряду с Александрией и Пергамом.
     Отличие Пергама от Милета, Приемы, Эфеса было в том, что он был не демократическим полисом, а столицей тирании. Отличие это существенным образом сказалось на композиции города. Если в городах античных демократий центром композиции были группы общественных зданий и сооружений, свободно и удобно вросшие в природную среду, то в Пергаме композиционным центром стал дворец тирана, вознесенный на вершину крутой горы. Общественный элемент, конечно, присутствует и здесь, но он носит уже подчиненный характер и лишен открытости и доступности, присущих Приене и Эфесу. В самом деле, доступ к гимнасиумам, театру, храмам затруднен необходимостью подниматься из города по крутым склонам горы на высоту более ста метров. Если в Эфесе театральные ряды сбегают вниз к городским улицам, то в Пергаме театр вознесен к подножию дворца, к вершине холма. Видимый на многие километры пергамский театр был композиционным центром ансамбля дворца и окружающих его построек.

Эфес. Улица Куретес. Вход в храм Адриана.

Эфес.
Улица Куретес. Вход в храм Адриана.

 
Пергам

Пергам
1 - театр;
2 - алтарь Зевса;
3 - дворец;
4 - направление на Асклепсион.

 
     Этот ансамбль имеет свою особую масштабную характеристику. Думаю, те, кому довелось увидеть реконструкцию знаменитого пергамского алтаря Зевса в Берлинском музее искусств, составили себе представление о величине построек городского центра. Однако подлинный размах пергамских ансамблей можно понять, только увидев, что этот величественный алтарь не более чем изящное небольшое сооружение в кругу монументальных построек дворца.
 
Пергам. Театр. Два дерева на заднем плане стоят на месте "пергамского алтаря"  алтаря Зевса.

Пергам. Театр. Два дерева на заднем плане стоят на месте "пергамского алтаря"  алтаря Зевса.

Пергам.
Театр. Два дерева на заднем плане стоят на месте "пергамского алтаря" - алтаря Зевса.

 
  Пергам сохранял свойственную античным городам связь с природной средой, органичность и последовательность своей композиционной структуры, но вместе с тем, будучи резиденцией "тирана"-правителя, не обладал той демократичностью и гуманистичностью городской среды, которая была так свойственна греческим полисам. Любопытно, что с ними значительно больше перекликаются римские ансамбли Пергама. Среди них особенно интересен Асклепион, служивший своего рода курортом для римской знати. К входу в него вела традиционно фланкированная колоннадами мощеная улица. Сам курорт состоял из группы храмов (они же были "лечебными зданиями"), соединенных подземным переходом с "гостиницей", портиком для прогулок и небольшим театром. Асклепион, названный так по имени греческого бога врачевания Асклепия, хорошо виден с Пергамской горы и, в свою очередь, театр и дворец Пергама отчетливо видны из Асклепиона на расстоянии почти десяти километров. Свойственное античности восприятие архитектуры как органического элемента окружающего мира оставалось неизменным и в городах рабовладельческих демократий, и в городах "тиранов".
 
Пергам. Асклепсион. Театр и галерея бывшей "гостиницы".

Пергам.
Асклепсион. Театр и галерея бывшей "гостиницы".

 
     Города Эгейского побережья, одно из бесспорно ярких проявлений античной культуры, обладают особой гармонией, соразмерностью человека и окружающей его природы. Они настолько гармоничны, что даже спроектированная Гипподамом прямоугольная сетка улиц Приены кажется продолжением самой природы. Вряд ли это случайно. В строительстве городов с их храмами и агорами, театрами и библиотеками интуиция не была единственной основой творчества зодчих. Великий философ античности Платон в своих исследованиях прекрасного уделял самое пристальное внимание соотношению красоты природных и геометрических форм. Вопросы эстетики, сознательное осмысление художественного творчества не были чужды мастерам античности. А то, что внимание к человеческой личности и гармоническое ее развитие были обычными в эпоху античных демократий, стало основой гуманистических начал в архитектуре. Все это мысли не новые, но вернуться к ним стоит, поскольку они объясняют, хотя бы частично, притягательную силу античности.
Не показательно ли, что в периоды подъема идей демократии и гуманизма человечество неизменно обращалось к античной культуре, вернее к культуре античных демократий. Вспомним хотя бы времена Возрождения, Великой Французской революции, культурного подъема России в начале XIX в. Но нельзя при этом не сказать, что использование античных традиций дело сложное и деликатное. Возрождение и классицизм основывались на античности широко и последовательно, но относились к ней творчески, не только воспринимая ее формы, но и следуя духу формирования ее архитектурной среды.
Попытки "лобового" использования античности заканчиваются всегда печально. Явления самого недавнего времени дают тому яркий пример. Эпоха технической революции породила немало антигуманных образцов архитектуры и градостроительства, в частности огромные города, детище "автомобильной" цивилизации, застроенные бесконечными холодными коробками. И вот как реакция на них уже с конца 1970-х гг. на Западе начали возрождаться ордерные системы, чаще всего блестяще иллюстрирующие понятие "формализм". Вот только один пример: в 1983 г. архитектор Тайгерман построил в Чикаго жилой дом, где ионический ордер изображен 14-этажным хитроумным сочетанием полукруглых балконов, окон и лоджий. Американская критика не преминула назвать это здание "откровенно шизофреническим". Мало того, было особо отмечено, что дом построен с видом на кладбище Грейсланд, где похоронен Мис ван дер Роэ!
     Можно было бы написать уже сейчас целую статью о подобных примерах "освоения форм античности в современном зодчестве". Беда чаще всего в том, что эти формы переносят в не свойственный им масштаб и среду. Ионический ордер имитируется системой балконов и лоджий, классический фронтон венчает башню небоскреба, структура храмового фасада используется для декорации небольшого интерьера, и в итоге разрушается то самое ценное, что несет нам античная классика: гуманистичность архитектурной среды, соразмерной человеку. Сегодня, начиная преодолевать ошибки недавнего прошлого, мы все чаще обращаемся к сокровищам архитектурного наследия. Мы вспоминаем наше бесценное достояние - памятники зодчества России и Грузии, Белоруссии и Узбекистана, Эстонии и Украины - всех наших народов - как важнейшую первооснову советской архитектуры, прошедшей сложный и плодотворный путь. Мы заново оцениваем наш опыт освоения наследия, принесший интересные и нужные плоды и в 30-е, и 50-е гг., тот опыт, который подвергался острой и порой несправедливой критике. Мы обращаемся ко всему архитектурному наследию человечества, в котором далеко не последнее место принадлежит античности. Было бы опрометчиво копировать античность, но будет не менее опрометчивым, если мы забудем ее опыт.

Пергам. Асклепсион. Рельеф колонны входного "Пропилена".

Пергам.
Асклепсион. Рельеф колонны входного "Пропилена".

 
С.С.Ожегов, доктор архитектуры.
Фото и рисунки автора
 
Архитектура СССР. 1987, № 03.
Мотивы • Мировой опыт ландшафтной архитектуры
             

  SpyLOG   Рейтинг сайтов GARDENER.ru   Rambler's Top100   Яндекс цитирования   Фирма "Гриф" - розничная торговля новыми и букинистическими книгами, новыми и старыми журналами, фотоатласами, видеофильмами и компакт-дисками по цветоводству, аранжировке, ландшафтному дизайну; продажа книг и журналов из Англии, Германии, Голландии, Италии, США, Франции.

 
Ландшафтный дизайн, ландшафтное проектирование, благоустройство, озеленение, профессиональный уход